Он поморщился:

– Что за маскарад? Где ты это взяла? – Он дотронулся до белого платья и тут же отдернул руку. Кажется, укололся о страз. Или о булавку, которыми платье было сколото при упаковке. Вера забыла все их вынуть.

– Купила. Я его купила в тот день, когда решила, что получу тебя любым способом, – напряженно сказала Вера.

– Значит, ты мне соврала? Да? Ты меня не простила, не приняла все как должное. Мой отказ не приняла. Так? Ну, давай, давай, рассказывай.

Пауза. Еще три минуты. Никита тоже посмотрел на таймер. И вдруг все понял. Ну что за женщина! Существует ли предел прочности у этого робота в юбке? А как она, интересно, собирается заниматься любовью? Составит посекундный график? Будильник заведет? Но он не собирался ждать.

– Вера, ко мне сегодня приходили из милиции.

– Ты мне уже сказал это по телефону. Я не глухая.

– А теперь ты скажи, что произошло в тот вечер, когда ты устроила мне встречу с хозяином.

– Я его убила, – машинально ответила Вера. Еще несколько секунд.

– Что-о?!

Пи-пи-пи. Мясо готово. Она открыла микроволновую печь и вытащила из нее сковороду.

– Есть будешь?

– Я же тебе сказал, что не хочу есть! Я хочу услышать подробности! Ты соображаешь, в чем только что призналась?!

– Да, – спокойно сказала Вера.

– Ты не могла его убить, – уверенно заявил он. Это было бы в нарушение законов логики. И повторил вслух: – Это было бы в нарушение всех законов логики.

– Присядь. Или в комнату пойдем?

– Все равно.

– Я хочу показать тебе одну интересную вещь.

– Кружевное белье, которое тоже купила в магазине для новобрачных?

– Нет. Но нам лучше пойти в комнату.

Вот теперь Вера окончательно пришла в себя и полностью контролировала ситуацию. Она в графике. Достала шампанское из холодильника, поставила на поднос тарелки, готовые салаты, разложенные в две вазочки, два бокала и сунула поднос в руки Никите:

– Отнеси.

Он тут же отметил эту вновь обретенную уверенность в себе. Надо же! Такая мелочь, как включенный таймер, может выбить человека из колеи! Какой странный характер! А ведь ей легко управлять, надо только в нужный момент нажать кнопку. И отвлечь ее внимание на включенный таймер. Если выбить Веру из графика, она теряет над собой контроль.

Он подождал, пока Вера с шампанским придет в большую комнату, потом открыл бутылку, стараясь, чтобы хлопок был потише. Громкие звуки Никиту в последнее время раздражали. Он разлил вино и напряженно спросил:

– Поговорим?

– Сначала выпьем. За наше счастье. Я, кажется, люблю тебя.

– Вера!

– Потому что я действительно убила твоего кредитора.

– Расскажи.

– А там нечего рассказывать. Потому что главный подозреваемый – это ты. Ведь это ты был должен Владимиру Иосифовичу большие деньги.

– И все-таки я хочу услышать подробности.

– Пожалуйста: я подложила ему в бокал с вином снотворное, поехала к гаражу и стала ждать. Он успел загнать в гараж свою машину, а потом уснул за рулем.

– Уснул?! – Никита не верил своим ушам.

– Мне оставалось только закрыть ворота. Владимир Иосифович умер, надышавшись выхлопными газами.

– Это тебе опер сказал? – осторожно спросил Никита. – С которым ты сегодня беседовала?

– А что?

– Вот, значит, почему он пытался добиться у меня признания, что я там был! Вера, но ты же знаешь, что я был совсем в другом месте! В своей квартире, с девушкой, с которой ты сама же меня свела!

– Да? А как ты посмотришь на это?

Вера вскочила с дивана и, путаясь в длинном платье, побежала к шкафу-купе. Рывком отодвинула дверь и достала шкатулку. С любовью погладила украшенную разноцветными стразами крышку:

– Вот здесь, милый, у меня лежит все самое ценное. Мое приданое. Вот, пожалуйста. Прочитай это.

Подошла, протянула ему бумагу. Едва глянув, Никита понял, что перед ним всего лишь ксерокопия документа. Какая осторожная! Он стал читать и похолодел. Откуда у нее это?

– «Я, Иванова Оксана Петровна, утверждаю, что видела возле гаража убитого бизнесмена молодого светловолосого мужчину лет двадцати пяти-тридцати на бежевой иномарке и этого человека я при необходимости смогу опознать…» Вера!

– Что?

– Это же ложь!

– А ты докажи!

– Я был у себя дома с женщиной… Кстати, откуда у тебя Надин телефон? Ведь он у тебя? Я звоню ей, а попадаю на тебя! Почему?

– А вот мой главный сюрприз. Прочитай теперь это.

И Вера протянула ему еще один листок. Прочитав, он не поверил своим глазам. Как Вера это заполучила?!

– Надя ночевала у тебя? – переспросил он. – Но это же чушь! Полная чушь! Она была со мной, а не с тобой!

– Это мое алиби. Как видишь, оно у нас одно на двоих. Если она ночевала у меня, следовательно, ты в этот момент закрывал гараж, в котором уснул вечным сном Владимир Иосифович. Соображаешь, куда я клоню?

– Не дурак. Значит, ты решила меня утопить. Что ты наговорила оперу?

– Что положено. Правду, чистую правду. О твоих взаимоотношениях с кредитором. Что денег у тебя не было, они зависли. И что тебе угрожали.

– Где Надя?

– Ты этого не узнаешь. Пока не согласишься на мои условия.

– Какие условия?

– Ты на мне женишься.

– Никогда!

– Тогда сядешь в тюрьму.

– Нет.

– Да, милый. Лет десять тебе дадут, не сомневайся. За предумышленное убийство. Снотворное не кладут в бокал с вином в состоянии аффекта. – Вера сказала это с откровенной иронией. – Налицо тщательно продуманное преднамеренное убийство. И у тебя нет ни одного смягчающего обстоятельства. Разве что чистосердечное признание. Не хочешь сделать его следователю? Скостишь срок. Если уж ты предпочитаешь провести несколько лет в тюрьме, чем жить здесь, в этой квартире. Со мной.

– Я ведь могу потом уйти от тебя. После того, как дело закроют.

– Не переживай на этот счет. Дело еще долго не закроют. Скорее всего, что оно повиснет за отсутствием доказательств. Так бывает, причем нередко. Главный подозреваемый ты, а у тебя будет железное алиби!

– А у тебя?

– Думаешь, мне оно потребуется? Во-первых, у меня нет мотива. Зачем мне убивать Владимира Иосифовича? Все знают, как он прекрасно ко мне относился. Не раз называл меня лучшим своим директором. И все это подтвердят. Во-вторых, меня никто не видел у гаража, и я подстраховалась. У меня есть замечательная соседка, наполовину глухая и к тому же подслеповатая. За какую-нибудь пару тысяч рублей она охотно подтвердит, что я весь вечер была дома. Приехала домой, допустим, без двадцати одиннадцать, сразу после ужина во французском ресторане, и весь вечер смотрела телевизор. А соседка зашла ко мне за солью, и какое-то время мы вместе наслаждались сериалом, сей факт женщина может подтвердить. Я хорошо плачу за свидетельские показания. Нет, нет, не надо рвать эти бумаги. Это всего лишь ксерокопии.